Коллекции Вишневского. Часть вторая

Феликс Евгеньевич расспрашивал меня об Иркутском музее, о составе его коллекции. Мы проникнулись взаимной симпатией, и когда он узнал, что в музее готовится выставка подарков, решил внести свою лепту. Поначалу он подарил нам произведения декоративно-прикладного искусства - фарфор русских и зарубежных заводов, в том числе скульптурные фигуры большого формата А. В. Вернер и А. К, Тимуса, выполненные в технике бисквита (дважды обожженный, особо приготовленный фарфор с матовой поверхностью, не покрытый гразурыо); тарелки с росписью С. В. Чехонина; сумочки, шитые бисером; расписные подносы; лаки, бронзовую фигуру Аполлона Бель-ведерского (копию с римской античной скульптуры); бронзовый художественный футляр для часов, мраморные бюсты работы неизвестных западноевропейских скульпторов. Уже позднее он спросил меня: «Есть ли в Иркутске Репин?». Я ответил, что имеется только «Нищая» - ранняя работа великого художника. «Возьмите», - сказал Феликс Евгеньевич и подарил «Портрет дамы», написанный в 1906 году.

Так постепенно при каждом посещении мы получали у Вишневского все новые и новые дары для нашего музея. Вот что писал я в книге «Судьба сокровищ» об одном из подарков Феликса Евгеньевича: «Долгое время работники Иркутского музея охотились за произведениями выдающегося русского портретиста О. А. Кипренского. Почти ежегодно делали заявки в закупочные комиссии Министерства культуры СССР и РСФСР с просьбой приобрести для Иркутска его произведения.  Но закупочные комиссии произведений художника не имели, а если и покупали, то передавали его работы в центральные музеи.

Так было до 1962 года. В конце того года довелось мне побывать на квартире нашего друга, известного московского коллекционера Ф. Е. Вишневского, подарившего музею в 1960 и 1961 годах несколько произведений изобразительного искусства.

Просматривая многочисленные творения русских и западноевропейских художников, хранящихся.в его коллекции, я обратил внимание на «Портрет военного». «Чья это может быть работа?» - подумал я. «Не Кипренского ли?», - спросил у Вишневского и получил утвердительный ответ. Едва справившись с волнением, я пожаловался Феликсу Евгеньевичу, что Иркутск без Кипренского, что было бы величайшим счастьем каким-то путем заполучить в музей хотя бы одну работу этого крупнейшего художника. Конечно, я имел в виду, чтобы Вишневский расстался этим портретом и по нашей заявке в Министерство поставил ее на закупку для Иркутска. .Долго стоял задумавшись Феликс Евгеньевич, а потом протянул мне портрет и говорит: «Хорошо, я дарю его Вашему музею».

Я готов был от счастья крепко обнять и расцеловать Вишневского. Неужели Кипренский будет в Иркутске? Мне как-то не верилось, уж слишком желанным для нашего музея был этот удожннк. И я тут же стал упаковывать этот портрет и другие вещи, переданные Вишневским».